Василий
КАНДИНСКИЙ

Основоположник абстракционизма


Долгие годы я себе казался обезьяной, запутавшейся в сети

Избавиться «от внешнего» мне помогали болезни. Еще в детстве из-за большой температуры наблюдал парочку видений. И позднее случались рецидивы. А при развитом воображении я добивался точного воспроизведения виденных «духовных пейзажей».*

Долгие годы я себе казался обезьяной, запутавшейся в сети. И только после больших усилий мне удалось опрокинуть эту стену на пути к искусству.

Помню, как я впервые вошел в крестьянский дом, остановился на пороге как вкопанный. Стол, лавки, печь — все сплошь было покрыто простыми, наивными орнаментами разнообразных цветов. На стенах — народные картины. Красный угол был заставлен образами и заклеен репродукциями икон. Когда наконец я прошел внутрь избы, сам оказался в картине.

Каждый культурный период создает свое собственное искусство, которое не может быть повторено. Стремление вдохнуть жизнь в художественные принципы прошлого может в лучшем случае вызвать произведения, подобные мертворожденному ребенку. Мы не можем ни чувствовать, как древние греки например, ни жить их внутренней жизнью.

За свою искусность, за дар изобретательности и дар восприятия художник ищет оплату в материальной форме. Его целью становится удовлетворение честолюбия и корыстолюбия. Вместо углубленной совместной работы художников возникает борьба за эти блага. Жалуются на чрезмерную конкуренцию и на перепроизводство. Ненависть, пристрастное отношение, кружковщина, ревность, интриги являются последствиями этого бесцельного материалистического искусства.

Живопись — это язык, который формами, лишь ему одному свойственными, говорит нашей душе о ее хлебе насущном; и этот хлеб насущный может в данном случае быть предоставлен душе лишь этим и никаким другим способом.

Произведение возникает целиком из художника, что известно в музыке в течение нескольких столетий. В этом смысле живопись догнала музыку.

Москва — двойственность, сложность, высшая степень подвижности, столкновение и путаница отдельных элементов внешности. Эту внешнюю и внутреннюю Москву я считаю исходной точкой моих исканий. Москва — мой живописный камертон.

* Информация основана на высказываниях героя, а также на высказываниях его близких, знакомых и коллег